Свидетельство о смерти

Ночь. Дежурство. Банка алкогольного энергоса опустошена пол часа назад. Спать не хочу, но сопение и храп пациентов совращает. В мою, немного отравленную долей спирта, голову приходит идея вздремнуть, но я её отбрасываю, считая, что если действие энергетика не закончилось, сон череват последствиями. Пытаюсь занять себя поглощением семечек, но тут прибегает медсестра.

– Иван Алексеевич, тут в травму пришёл человек, а Гранный опять спит, видимо выпил, – лепетала она.

– Та точно этот алкаш выпил, тут к гадалке не ходи, сама принять не можешь? Вроде же учили.

– Я бы приняла. Вот только проблема. У него документов нет. Только свидетельство о смерти. Его.

– Что бы бомжи документы теряли, да что бы свидетельство о смерти живому не обременённое деньгами и, тем более, квартирой лицу выдавали - не редкость. Лицо сидело в приёмной. Хоть он и старался быть опрятным, почти сразу было понятно, что это бомж. Зашитая в нескольких местах одежда, отросшие, плохо уложенные волосы, щетина, которую пытались побрить, но не вышло из-за тупой бритвы, остались несколько выбритых плешин на фоне жёсткой чёрной щетины.

– Как зовут, год рождения? – бубнил под нос Иван, изучая свидетельство о смерти, – Номер полиса ОМС помните?

– Нет, – хриплым голосом коротко ответил Степан Дмитриевич.

– Если ты мёртв, этот полис всё равно недействителен. Пошли, осмотрю тебя, постараюсь помочь, – с грустью в голосе сказал Иван, понимая, что нужно будет либо договариваться на счёт медикаментов с заведующей травматологией, либо покупать всё на свои кровные.

Открыв скрипучую дверь отделения, врач пустил больного в саму травматологию. По жалобам оказалось, что бомж упал со второго этажа замороженной стройки на левую руку, из этой истории, а так же факта, что травмированный мог работать рукой, хоть и через боль, был либо ушиб, либо трещина.

– Хрен с тобой, поставим тебе лангетку. В травме всё равно бардак, мог нынешний дежурный себе сховать на всякий случай, не заметят. – желая всё таки пойти спать, решил Иван Алексеевич.

– Спасибо, добрый человек, а то с другом в аварию попал, сам отделался, но головой ударился, сбежал, а друг остался, он мёртв уже был, подумали, что это я, оформили. А родственнички в квартиру больше не пускали. Не знаю зачем, выкрал свидетельство это...

– Мужик, я слышал это уже 5 раз, давай я тебе гипс наложу и ты пойдёшь, через пару недель снимешь.

– Не наложишь, – замогильным голосом гаркнул бомж.

Отшатнувшись от странного мужика, Иван выронил уже намоченную гипсовую повязку.

– Не на руку я упал.

На рубашке бомжа стало растекаться кровавое пятно, глаза выпучились, рот открылся в немом крике и плоть его стала быстро гнить, отслаиваясь от костей и падая на пол с противными шлепками. Когда на полу было лишь дурнопахнущее пятно, а на стуле сидел скелет, всё исчезло. Пятно будто испарилось, а скелет превратился в кучку пыли из которой торчала бумажка. Врач сидел, забившись между шкафом и батареей и не решался подойти, но когда за 15 минут ничего не произошло, он решился подойти. Схватив бумажку, он с удивительной для себя скоростью побежал по коридору, как можно дальше от кабинета, где почти только что происходило самое страшное действо в его жизни.

Наутро оказалось, что медсестра, позвавшая его, не помнила про этого бомжа, в кабинете не было кучки пыли и на полу не лежала гипсовая повязка. Всё, что осталось - записка, в которой написан адрес. Понятно, что это за место.

Купив венок, Иван после работы поехал по адресу, указанном в записке. Недострой. Высокая трава. Торчащая арматура.

Этот случай пробил толстую стену скептицизма молодого терапевта.

Текущий рейтинг: 48/100 (На основе 38 мнений)

 Включите JavaScript, чтобы проголосовать